Криминальная антропология мужеубийства в России. Предисловие к статье П.Н. Тарновской «Женская преступность в связи с ранними браками»

Введение

Преступность как вид отклоняющегося поведения с библейских времен привлекала внимание общества. К анализу преступного поведения обращались не только специалисты различных отраслей знаний, но и писатели. По мере накопления информации о преступном поведении, его причинах и мерах противодействия этому социальному злу появилась потребность в упорядочении этих знаний в рамках единой науки о преступности. В результате долгих и острых дискуссий о наименовании и структуре науки о преступности, ее месте в системе научного знания благодаря итальянскому криминологу Рафаэлю Гарофалло было определено ее наименование – Criminologia (криминология) (Garofalo, 1885). Это наименование было поддержано противниками итальянской антропологической теории предупреждения преступности – французами, в том числе наиболее ярким представителем французской школы криминологии Габриелем де Тардом (Tarde, 1888. Pp. 512–533). Все остальные вопросы, обозначенные выше, до настоящего времени находятся в стадии нескончаемого обсуждения. Хотя в отдельных государствах, в том числе России, решением органов публичной власти специальной компетенции определена отраслевая принадлежность криминологии – уголовно-правовые науки¹, а научным сообществом предложены ее структура и предметные границы, отражающиеся в п. 4 паспорта научной специальности.

Процесс и результаты оценки произведения

Следует отметить, что еще на ранних этапах формирования криминологии, в процессе изучения преступности специалисты отмечали различное соотношение девиантного и преступного поведения между мужчинами и женщинами (Herrmann, 1833. Pp. 257–295; Herrmann, 1836. Pp. 585–599; Озеров, 1896. Pp. 45–83; Leale, 1910. Pp. 401–430). В связи с этим специалисты начали активнее исследовать как самостоятельное явление женскую преступность (Рейнгардт, 1890; Van Hamel, 1894. Pp. 385–391; Фойницкий, 1892; 1893а. С. 123–144; 1893b. С. 111–140; 1893c. С. 3; Зеланд, 1899; Granier, 1906; Minovici, 1907. Pp. 565–579; Есипов, 1909а. С. 393–397; 1909b. С. 397–399; Lacaze, 1911. Pp. 449–456) и ее отдельные виды. Завязались острые дискуссии по этому вопросу среди ведущих европейских криминологов (Тарновский, 1893. С. 33–64; Polemica… 1894. Pp. 318–320). В числе наиболее авторитетных европейских специалистов, исследующих женскую девиантность, включая проституцию и преступность, оказалась наша соотечественница Прасковья Николаевна Тарновская. Она к концу XIX в. имела значительный объем научных антрополого-криминологических работ по вопросам девиантности и преступности женщин, опубликованных на русском (Тарновская, 1891a; 1891b. С. 1–67; 1888. С. 58–62; 1894. С. 93–105; 1897. С. 8–22) и иностранных языках (Tarnowsky, 1889; Tarnosky, 1893. Pp. 225–233; Tarnowsky, 1897. Pp. 231–237). И это с учетом того, что П. Н. Тарновская находилась на подъеме творческих сил, активно продолжала свои исследования. При этом, сохраняя свою криминологическую специализацию – исследование преступности женщин, она к концу XIX в. изменила лишь направленность научного интереса – с женской проституции и воровства на женское криминальное насилие – убийства.

В числе первых произведений П. Н. Тарновской, открывающих серию исследований убийств, совершаемых женщинами, стала статья, опубликованная в пятом номере журнала «Северный Вестник» за 1898 г. под названием «Женская преступность в связи с ранними браками» (Тарновская, 1898. С. 133–149). Это произведение имеет четко выраженную логическую структуру: введение, исследовательскую часть и заключение. Ее содержание в значительной степени посвящено антропологическому исследованию российских крестьянок-мужеубийц, совершивших свои преступления из-за преждевременного замужества. Во введении автор подробно рассматривает неблагоприятное влияние замужества на девушек, не достигших половой зрелости: высокую детскую смертность детей до одного года; психологические травмы, особенно в тех случаях, когда жена-подросток выдана замуж родителями против ее желания, а супружеские отношения являются для нее болезненными. Такое положение дел провоцирует жен-подростков на совершение убийства своих мужей, воспринимаемых как мучителей. На основе собственного опыта общения с женами-мужеубийцами Московской пересылочной тюрьмы и других пенитенциарных учреждений П. Н. Тарновская в качестве основной причины убийства мужей их женами, не достигшими половой зрелости, выделяет непреодолимое отвращение или крайнюю болезненность супружеских отношений. В связи с этим она делает вывод о том, что юные мужеубийцы являются жертвами общественного неблагополучия – ранних семейных браков. Объективными условиями, способствующими убийству мужа, выступают, кроме ранних браков, насильственная выдача замуж, суровое обращение в новой семье; непреодолимая для крестьянок тяжесть развода, доведенная до безвыходного положения, нравственное притупление, некоторые отклонения от нормы в развитии полового чувства.

Выделив в особую категорию одну из причин – отклонение от нормального развития полового чувства, П. Н. Тарновская выделила пять главных категорий таких отклонений: запоздалое развитие половой зрелости; временный индифферентизм, или временное отвращение к супругу; полный индифферентизм к половой жизни; ненормальное стремление к лицу одинакового пола, не перешедшее еще в фактическое извращение; отвращение от нормального акта, соединенное с половым извращением. По каждому виду половых (сексуальных) отклонений П. Н. Тарновская привела пять типичных случаев их проявления у жен-мужеубийц в исследовательской части работы с предоставлением антропометрических измерений и проведением их опросов, а также с предоставлением данных, полученных при ознакомлении с личными делами осужденных. При этом автор не раскрывала полные социально-демографические характеристики женщин-мужеубийц, обозначив их персональные данные, как Ольга К., Пелагея В., Ольга П., Настасья Л. и Лукерья Иванова.

Завершая проведенное исследование, П. Н. Тарновская указывает на необходимость устранения причин преступного поведения женщин-мужеубийц как со стороны преступника, в форме предрасполагающих причин, так и со стороны общества, в форме вызывающих причин. По ее мнению, недостаток полового чувства у женщин не является преступлением, но при известных социальных условиях он приводит к мужеубийству; находясь вне этих условий, они могут оставаться до конца жизни честными людьми. Не выходя рано замуж, имея возможность прекратить ненавистные им отношения путем развода, эти жены-подростки, не стали бы преступницами. П. Н. Тарновская отмечала, что, только изучив причины преступности женщин-мужеубийц, общество способно уменьшить их количество не только путем угроз, возмездия и наказания, а путем гуманного, разумного отношения к слабым, неустойчивым и ненормально развитым женщинам. Обращаясь к криминальной антропологии как учению о преступности, она сравнивает вопросы предупреждения преступности с вопросами социальной гигиены и приходит к выводу, что задачей общественной гигиены является предупреждение заболеваний, а задачей криминальной антропологии – гигиена преступности: изучение причин преступлений и предупреждение их повторения в будущем.

Проведенное нами сравнение текстов представляемой работы с последующими произведениями автора показало, что в дальнейшей своей работе П. Н. Тарновская использовала результаты проведенного исследования сельских женщин-мужеубийц. В первую очередь для подготовки самого крупного и наиболее популярного до настоящего времени научного труда – монографии «Женщины-убийцы», изданного в Санкт-Петербурге в 1902 г. (Тарновская, 1902). Эта же работа в последующем была переработана и переиздана на французском языке в Париже. В этой переведенной работе также используются полученные результаты, упомянутые в представляемой статье (Tarnowsky, 1908). При этом обозначенные в статье результаты антропометрического измерения женщин-мужеубийц с дополнением некоторых других сведений, включая фотографии осужденных, были размещены в упомянутой монографии 1902 г. Четыре – в гл. VIII «Убийства на почве полового чувства и его отклонения»: Ольга Александрова Коло-ва, 20 лет (Тарновская, 1902. С. 349–350); Ольга Дмитриевна Плем…, 19 лет (Тарновская, 1902. С. 365–366); Настасья Лог…, 20 лет (Тарновская, 1902. С. 369–571); Лукерья Иванова Лоп…, 26 лет (Тарновская, 1902. С. 378–380), а одна – Пелагея Васильева, 19 лет (Тарновская, 1902. С. 417–418) – в главе Х «Убийцы нервно и душевнобольные». Результаты этого исследования существенно повлияли на качество произведения, в первую очередь на полученные выводы в главе «Убийства на почве полового чувства и его отклонения». Судя по хронологии развития научно-исследовательского творчества П. Н. Тарновской, представляемая статья стала первой ее работой, давшей старт череде новых научных произведений, посвященных исследованию женщин-убийц.

Краткие выводы по представляемой работе

Произведение П. Н. Тарновской «Женская преступность в связи с ранними браками» является законченным комплексным криминолого-антропологическим эмпирическим научным исследованием, посвященным изучению личности сельской женщины-мужеубийцы, позволяющим оценить влияние ранних браков и способствующих этому условий на преступное поведение женщин, содержащее научные рекомендации по общесоциальной профилактике мужеубийств российскими крестьянками.

Представленная статья П. Н. Тарновской имеет важную научную ценность – она опровергает общепринятые стереотипы в современной российской криминологии о том, что представители антропологического направления в дореволюционной криминологии игнорировали социальные причины преступности, отдавая предпочтение биологическим изъянам человека как факторам преступного поведения (Приложение к статье). При этом в ней автор выделяет не только личностные факторы преступности женщин, но и социальные факторы мужеубийств в форме устоявшихся традиций выдачи замуж родителями дочерей, не подготовленных к семейной жизни. В этой работе аргументированно предлагаются общесоциальные меры профилактики мужеубийств, а не устранение биологических пороков осужденных женщин.

ПРИЛОЖЕНИЕ

П. Н. Тарновская

ЖЕНСКАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ В СВЯЗИ С РАННИМИ БРАКАМИ²

Переводчик на современный русский язык А. Г. Хорошавина

Всем интересующимся жизнью нашего крестьянского населения хорошо известно, что браки в его среде совершаются в раннем возрасте. Покойный профессор М. И. Горвиц³, относившийся к блестящей плеяде ученых, преподававших в 1870-х гг.⁴ в Медико-хирургической академии и на Женских врачебных курсах при Николаевском госпитале, в одной из своих монографий по женским болезням установил на основании тщательно проверенных им данных, что половая зрелость у девушек среди городского населения наступает в среднем между 14–15 годами; среди сельского населения – двумя годами позже, т. е. между 16–17 годами. Между тем браки среди крестьянок совершаются именно в эти годы, так что многих девушек выдают замуж до наступления зрелости, других же – в период, представляющий переход от отрочества к юности. Между тем едва ли кем-либо будет оспариваться, что этот период в жизни девушек не является благоприятным моментом для выхода замуж.

В связи с невозможностью предпринимать физиологические опыты над людьми многие выводы естественных наук – биологии и медицины – основаны на аналогии ближайших к человеку классов животных, подвергаемых вивисекциям⁵. Пользуясь этим общеустановленным правилом, я позволю себе для данного случая провести некоторую аналогию из области зоологии. Всем иностранным и отечественным исследователям, занимающимся улучшением пород животных, хорошо известен тот факт, что приплод очень юных матерей дает слабое, плохо развитое и маловыносливое поколение и что вообще первые пометы очень юных производителей обыкновенно дают слабых особей, не являющихся лучшими представителями данной породы.

Помимо крайней молодости, наши крестьянки при выходе замуж имеют еще один неблагоприятный фактор для рождения детей – они в качестве нового члена, входящего в чужую семью, сразу попадают в условия тяжелой работы и выполняют ее до самых родов. Естественным последствием двух этих неблагоприятных условий – очень юного возраста и тяжелого физического труда – для организма, не достигшего еще своего полного физиологического развития, несомненно, должно стать рождение слабого, хилого и малоустойчивого поколения, лишенного возможности успешно бороться с болезнями, характерными для детского возраста. Высокий процент смертности русских детей, особенно в деревнях, является, к сожалению, фактом несомненным. Стоит взглянуть на статистические таблицы смертности, чтобы убедиться, что во всех странах смертность детей в возрасте до одного года самая большая в сравнении со смертностью детей в последующие годы жизни. В России же смертность детей до одного года превосходит в этом отношении другие государства и достигает поразительных цифр. Так, например, в Европе умирает до одного года в среднем 18 % детей, рожденных живыми, в России – около 27 %, а в воспитательных домах умирает на первом году жизни от 70–90 % ⁶.

Наследственная передача особенностей организации организма родителей является установленным фактом в билогических науках. Хорошо развитый, здоровый и сильный организм матери при слабом, хилом отце становится фактором преобладающим, благоприятно влияющим на потомство. Наоборот, очень юный возраст матерей, как и тяжелый физический труд, выполняемый их неокрепшим, не достигнувшим полного развития организмом, не могут не оказать ослабляющего влияния на детей крестьянского населения.

Но, помимо физической организации человека, есть еще и духовная, нравственная сторона личности этих жен-подростков, которых зачастую родители выдают замуж по собственному усмотрению, нередко против их личных желаний. При естественных условиях перехода к брачной жизни это время оставляет неизгладимый след в душевной жизни женщины. Условия первых месяцев брака имеют решающее влияние если не на всю дальнейшую жизнь, то на многие лучшие годы жизни женщины. Каковы же должны быть условия жизни жены-подростка в тех случаях, к несчастью, весьма нередких, когда она выдана замуж в 16 лет, когда организм ее еще не приспособлен к изменениям в жизни, когда супружеские отношения могут быть для нее только болезнеными? Все это дополнительно усугубляется в случаях, если она выдана замуж помимо собственного желания, за человека ей немилого, к которому она, кроме неприязни как к своему мучителю, ничего не чувствует⁷.

При посещении мною тюрем и острогов, особенно Московской центральной пересылочной тюрьмы, где каждую весну скапливаются со всех концов России преступницы, осужденные за убийства, поджоги и прочие уголовные преступления, и где они ожидают отправки в Сибирь или на Сахалин, я была поражена крайне юным возрастом некоторых женщин, осужденных за убийство. Среди них встречались лица совершенно детские, маленькие, худенькие, испитые 17–18-летние подростки, невольно заставлявшие недоумевать, каким образом они попали сюда, что могло побудить этих полудетей к злодеянию. После долгих расспросов удавалось услышать признание, что убийство мужа, чаще всего отравление, совершено вследствие непреодолимого отвращения или крайней болезненности супружеских отношений. Являясь некоторым образом жертвами несовершенства общественного устройства, эти юные мужеубийцы невольно заставляли вникать в их печальную участь и доискиваться сущности причин, толкнувших их на столь тяжкое преступление.

Ранние браки повсеместно распространены в России, однако большинство женщин, выданных замуж в раннем возрасте, часто против их личного желания, сживаются со своей неприятной участью, затем привыкают и, несмотря на безвыходность своего положения, очень редко прибегают к убийству своих мужей.

Очевидно, помимо условий ранних браков, помимо насильственной выдачи замуж, помимо непреодолимых для крестьянок трудностей развода с мужем, существуют еще особые обстоятельства, побуждающие некоторых из этих жен-подростков прибегать к преступлению. В числе таких побудительных причин, несомненно, находятся некоторые отклонения от нормы в развитии полового чувства. Эти отклонения от правильного развития полового чувства представляют весьма много разновидностей и оттенков, от легких степеней до несомненных, явных аномалий, разбирать подробно которые здесь, конечно, не место и которых я коснусь лишь в самых общих чертах.

Отклонения от правильного развития полового чувства, как мне кажется, могут быть разбиты на пять главных категорий:

1. Запоздалое развитие половой зрелости, наступление ее вместо 16–17 лет, что обычно для крестьянских девушек, имеет место на 19–20, 21 и даже 22-м году жизни. Такое запоздалое развитие сопровождается полным (временным) отсутствием полового влечения, полным равнодушием, причем при наступлении зрелости половое чувство пробуждается и может установиться впоследствии вполне нормально.

Независимо от уже наступившей зрелости может наступить временный индифферентизм или временное отвращение к супругу, встречаемое у истеричных женщин, у которых, как известно, половое чувство может быть или повышено, или, наоборот, периодически крайне понижено. Проявления истерии, особенно у женщин, бесконечно разнообразны и представляют длинный ряд различных более или менее сложных, слабее или четче выраженных симптомов, начиная от так называемого истерического темперамента, выражаемого странностями характера и сопровождаемого одним или несколькими из обычных спутников истерии (изменение болевой и тактильной чувствительности, анестезия или гиперестезия; присутствие болевых точек; ограничение поля зрения, нечувствительность к цветам, дальтонизм; длительное повышение температуры – истерическая лихорадка, истерическая рвота и прочее) и кончая классическими судорожными припадками гистероэпилепсии⁸, так замечательно разобранными в лекциях гениального Ж. М. Шарко^{9, 10}. Временный индифферентизм, временное отвращение к половому акту у женщины могут существовать нередко на истерической почве.

Независимо от этого наблюдается:

Полный индифферентизм к половому акту, причем женщина остается всю жизнь бесстрастной и неохотно идет на супружескую близость исключительно из желания иметь детей. Такое половое равнодушие переходит в глубокое отвращение, в открытую вражду и полную ненависть в тех случаях, когда она насилуется нелюбимым мужем. Сюда относятся преимущественно случаи поздних браков по расчету (со стороны девушки), кончающиеся в привилегированном классе разводом, в крестьянской среде – мужеубийством.

Еще одним оттенком индифферентизма является инстинктивно существующее, смутно осознанное ненормальное стремление к лицу одинакового пола, не перешедшее еще в фактическое извращение, которое может оставаться таковым весьма долго, иногда всю жизнь. Причем одновременно существует охлаждение к нормальному удовлетворению полового чувства. К этой категории относятся примеры страстной дружбы между девушками, замужними женщинами; желание нравиться, показать себя в самом выгодном свете; стремление ухаживать, угождать, оказывать услуги, сделаться необходимой, ежедневно видеться с предметом своего обожания, восхищаться им и льстить ему – точь-в-точь так, как это происходит в период влюбленности между лицами разных полов.

Отвращение к нормальному акту, соединенное с половым извращением, – явление патологическое, редко наблюдаемое – тем более редко, что признания на этой почве делаются весьма неохотно и в исключительных случаях, объясняемых каким-либо безвыходным положением.

На почве описанных отклонений от правильного развития полового чувства и более или менее ясно выраженных аномалий и совершаются, главным образом, случаи мужеубийства, причем основное количество их приходится на первую группу, к которой относятся случаи ранних браков при запоздалом половом развитии. С течением времени по мере развития организма половое чувство может просыпаться и затем функционировать совершенно нормально. Известны примеры, когда такие молодые женщины вступали в сожительство с любовником или же в случае неудавшейся попытки отравить мужа примирялись с ним, добровольно продолжали жить с ним в браке и рожали от него детей. Таков пример, который я привожу:

Наблюдение I. Ольга К. (20 лет)

За покушение на отравление мужа осуждена на 6 лет каторжных работ. Родители живы. Отцу 67 лет, он болезненный, «хворой», работать не может, много пьет. Жене его, матери Ольги, Авдотье Л., 57 лет. Это крепкая, толковая и работящая женщина. Полевое хозяйство она вела вместо мужа. Имела 13 детей, из которых 6 живы. Содержится в тюрьме вместе с дочерью, которую горячо любит. Авдотья обвинена в пособничестве к отравлению зятя – мужа дочери.

Ольге К. в момент наблюдения 20 лет. Волосы темно-русые, глаза карие, почти черные. Высокая, стройная, чрезвычайно худощавая. Лицо у нее несколько асимметрично и резко суживается к подбородку. Голова неправильной формы, теменная часть сильно развита, поперечный наибольший размер 150 мм, при 172 мм передне-заднего размера. Кости твердого неба не срослись. Функциональное исследование зрения, вкуса, обоняния, слуха, болевой и тактильной чувствительности отклонений от нормы не обнаруживает. Коленный рефлекс ослаблен на обеих нижних конечностях.

Ольга К. вышла замуж на 18-м году, до наступления половой зрелости. Муж был значительно старше ее и обращался с ней ласково и хорошо, однако Ольга стала питать к нему непреодолимое отвращение, доведшее ее до того, что она попыталась его отравить. Замуж она шла «по уговору» родителей, так как жених был из зажиточной семьи. Свадьба состоялась осенью 1889 г., а в феврале 1890 г. она подмешала мужу мышьяк в селедку, и у него появились признаки отравления. Заподозрив, что отравлен, муж стал пить молоко и допрашивать жену. Она во всем призналась.

Родные мужа поспешили заявить в полицию о ее поступке, началось следствие. Тем временем муж и жена помирились, пока шло судебное следствие, стали жить очень дружно. С наступлением половой зрелости Ольга К. перестала чувствовать отвращение к мужу, поэтому муж стал хлопотать о прекращении дела, но этого добиться не удалось. Ее судили и признали виновной.

Ольга К. – красивая и стройная женщина, но в 20 лет еще не сложившаяся, имеет неразвитую, детскую грудь, признаков беременности не представляет. Про мужа вспоминает со слезами и выражает надежду, что он последует за ней в каторгу, – так они сжились и сдружились за прошедший год.

Такая привязанность к мужу, возникшая через несколько месяцев после попытки отравить его, конечно, порождает некоторое недоумение в отношении бесконечного разнообразия путей проявления чувства любви, но вместе с тем, несомненно, указывает на тот факт, что половые отношения, насильно навязанные субъекту, не достигшему полного физического развития, могут вызвать отвращение и служить поводом к убийству мужа-мучителя, особенно у субъекта, не вполне уравновешенного, отличающегося многочисленными признаками вырождения.

Едва ли можно сомневаться в том, что если бы Ольга К. вышла замуж позднее, после наступления у нее половой зрелости, то она не совершила бы попытки отравления мужа, не вовлекла бы свою мать, сделавшуюся ее сообщницей из сострадания к ее мучениям, и обе они мирно прожили бы свой век в родном селе, вместо того чтобы идти на каторгу.

Переходя ко 2-й категории отклонений полового чувства, выражающихся во временном индифферентизме или временном отвращении, встречаемом у истерических личностей, я приведу следующий пример.

Наблюдение II. Пелагея В. (18 лет)

За покушение на убийство мужа и удушение своего ребенка в тюрьме осуждена на 12 лет каторжных работ.

Отец Пелагеи В. умер, когда она была ребенком. Мать умерла недавно от последствий родов; имела 6 детей, из которых живы только трое. Всю жизнь была «припадочная».

Пелагее В. в момент наблюдения 18 лет. Волосы у нее белокурые, с золотым отливом, глаза карие. У нее присутствуют признаки вырождения: конусообразная голова с сильно развитым затылочным бугорком, асимметрия лица, неправильное развитие ушей. Зубы неровные, верхние резцы очень мелкие по сравнению с коренными крупными зубами. Функциональное исследование обнаружило сужение поля зрения в левом глазу. Отклонение во вкусовых ощущениях – неточное определение их; болевая чувствительность не одинаково развита на обеих сторонах тела – левая значительно чувствительнее. Слух, наоборот, ослаблен на правое ухо. Жировой подкожный слой слабо развит; миниатюрная, худенькая, чрезвычайно подвижная Пелагея В. имеет вид ребенка.

Половая зрелость наступила у нее в возрасте 15 лет, и тотчас же после этого она была выдана замуж. Она сильно тяготилась супружескими отношениями и через несколько месяцев ночью покушалась убить мужа топором в порыве непреодолимого отвращения к его ласкам. Ее арестовали и судили. Во время следствия выяснилось, что она беременна, позднее она родила здоровую девочку. Затем в тюрьме ее ребенок был найден с признаками удушения в отхожем месте. Почему она лишила жизни своего ребенка, объяснить не хочет, да, вероятно, и не может по причине своего крайнего легкомыслия. Несмотря на предстоящую отправку на Сахалин, Пелагея В. не унывает, говорит о близком времени путешествия как о partie de plaisir¹¹, собирается выйти там замуж и радуется, что в качестве каторжанки может считать прежний брак свой расторгнутым. На вопрос, как же она думает о новом замужестве, когда первое супружество было ей так ненавистно, она отвечала: «Что же, то было раньше, девчонка совсем была тогда, глупа была, теперь хочу выйти вторично замуж, может быть, лучше будет, скучно жить одной, ведь мне только недавно девятнадцатый год пошел».

Пелагея В. очень недурна собою; имеет чрезвычайно подвижный характер и отличается крайне переменчивым настроением духа: переходит по нескольку раз в день от смеха к слезам; порой бывает весела, резва, звонко смеется и неумолкаемо болтает всякий вздор; затем внезапно замолкает, становится грустной и без видимой причины плачет.

Истерия у Пелагеи В. была установлена функциональным исследованием.

Для иллюстрации 3-й группы – полного индифферентизма к половому акту – я приведу пример с Ольгой П.

Наблюдение III. Ольга П. (19 лет)

За покушение на отравление своего мужа осуждена на 4 года каторжных работ.

Родители Ольги П. – крестьяне, живы. Отцу 42 года, работает на металлическом заводе¹²; матери 37 лет, она больна «костоедою»¹³ нижних конечностей. Имеет 7 детей, все живы. Как мать, так и отец Ольги П. пьют «умеренно».

В 16 лет, еще до наступления половой зрелости, Ольга П. была выдана замуж. Свадьба состоялась в начале февраля, а уже в мае, т. е. через 3 месяца, Ольга П. подмешала мышьяк в квас и поставила кружку с напитком на окно – на обычное место, с которого ее всегда брал и пил муж, возвращаясь с работы. Напившись отравленного квасу, муж Ольги П. вскоре почувствовал тошноту. Позвали фельдшера, стали поить молоком, и муж остался жив. В момент появления у мужа первых признаков отравления Ольга растерялась и во всем призналась.

На вопрос, как могла она решиться отравить мужа, она объяснила, что муж ее не бил и не обижал, обращался с нею хорошо, но ей были невыносимы супружеские отношения. Отвращение, испытываемое ею при этом, было так сильно, что она решила от этого во что бы то ни стало избавиться, и не придумала ничего другого, как отравить мужа, а затем уйти в монастырь и всю жизнь «замаливать грех».

В остроге у нее произошло наступление половой зрелости, которая затем долго не устанавливалась. В настоящее время ей 19 лет. В ожидании ссылки она исполняет в тюрьме обязанности сиделки в детском лазарете. Очень трудолюбива, весела и добродушна, ласкова с больными детьми ссыльных, любит подолгу молиться. Однако по поводу своего поступка она не выражает никакого раскаяния и наивно говорит, что, в сущности, ведь мужу своему она ничего дурного не сделала, поскольку он остался «живехонек», она же приняла от него много мучений – так он ей был «противен» и «все существо ее возмущалось от производимого им над ней насилия». Она содрогается от слуха, пронесшегося недавно среди обитателей тюрьмы, что всех каторжанок на Сахалине будут выдавать замуж за ссыльных, и говорит, что она предпочитает удавиться или утопиться, чем вновь вступать в супружеские отношения.

Едва ли можно сомневаться в том, что Ольга П. не совершила бы попытки отравить своего мужа и не пошла бы на каторгу, если бы она не была так рано выдана замуж. Весьма вероятно также, что она не пыталась бы отравить мужа, если б могла иным путем избавиться от ненавистных ей супружеских отношений, например, путем развода.

Перехожу к 4-й группе, представляющей другой оттенок полового индифферентизма, сопровождаемого инстинктивно существующим, но смутно осознаваемым, ненормальным влечением к лицу одинакового пола, стремлением, не перешедшим еще в фактическое извращение, которое может оставаться таковым довольно долго, иногда всю жизнь. В пояснение сказанного приведу такой пример.

Наблюдение IV. Настасья Л. (20 лет)

За убийство своего мужа, крестьянина Наума Л., посредством отравления мышьяком и поджог осуждена на 8 лет каторжных работ.

Отец Настасьи жив, ему 45 лет, он крепкого сложения и здоровья, пьет умеренно, никогда ничем не болел. Мать умерла от тифа. Имели 9 детей, из которых живы четверо. О существовании каких-либо болезней в семье Настасья ничего не знает. Она красивая здоровая 20-летняя женщина, высокого роста, волосы темно-каштановые, глаза карие, выразительные. Каких-либо физических признаков вырождения или существенных отклонений при функциональном исследовании Настасьи не обнаружено. Половая зрелость наступила у нее в 15 лет. В 18 лет она была уже замужем; пошла замуж неохотно. Муж обращался с нею ласково и хорошо. Однако через 5 недель после свадьбы Настасья отравила мужа, подмешав мышьяк в квас. Промучившись весь день, Наум, муж Настасьи, к вечеру скончался. Семья мужа, заподозрив отравление, в ожидании следствия отнесла тело Наума в свой нежилой дом. На третьи сутки этот дом загорелся. Когда пожар был потушен, в доме был найден обугленный труп Наума. Судебно-медицинское исследование обнаружило, что крестьянин Наум предварительно был отравлен мышьяком, а затем труп его был облит керосином и подожжен. Было установлено, что это преступление совершено Настасьей Л., женою Наума, совместно с родственницей Марией С., 27 лет, с которой Настасья была очень дружна. Именно Мария С. научила Настасью, как все сделать, и активно содействовала ей в избавлении от мужа, а затем рассказала, как скрыть следы отравления путем сожжения трупа Наума. Настасья во всем чистосердечно созналась. Сообщница ее, Мария С., не только не созналась, но даже после приговора во время своего пребывания в центральной пересылочной тюрьме в ожидании отправки на Сахалин продолжала упорно запираться в каком-либо участии в этом двойном преступлении. Небезынтересна личность Марии С.: это мужественная, энергичная и решительная женщина, сдержанная и рассудительная. Она полна негодования на бесхарактерную, кроткую и женственную Настасью Л. за сделанное ею полное признание. Прежняя нежная дружба, связывавшая обеих женщин, перешла у Марии С. в явную ненависть к Настасье, с которой она даже не разговаривает, при встрече отворачивается и выражает полное презрение к ней за ее «малодушие и трусость».

На вопросы, предложенные Настасье, о том, что могло побудить ее через 5 недель супружества решиться отравить мужа, она отвечала, что уже принесла полную повинную, сознавшись во всем, ею содеянном, но в тот момент она иначе поступить не могла. Супружеские отношения, говорит она, были ей крайне неприятны и тягостны, поэтому она всячески старалась от них уклониться, но муж ее требовал их от нее; дольше 5 недель она не могла вынести этого «мучительства»: «Все равно – или он, или я. Если б он остался жив, я должна была бы покончить с собой». В настоящее время ее всего более огорчает размолвка с горячо любимой ею Марией С., которой она привыкла во всем подчиняться. Настасья говорит, что она не понимает, как может Мария С. так долго на нее сердиться за то, что она призналась на суде. Настасья много раз искала случая помириться с Марией С., но последняя отвечала только бранью на все попытки и два раза даже поколотила Настастью, после чего им было запрещено встечаться и разговаривать в тюрьме. В остальном поведение Настасьи Л. в тюрьме не вызывает нареканий: она деятельная, работящая женщина, охотно исполняет обязанности сиделки в маленьком детском лазарете при тюрьме, и надзирательница очень одобрительно о ней отзывается как о смирной и вечно трудящейся женщине. В тюрьме Настасья выучилась читать. На вопрос, думает ли она выйти замуж на Сахалине, отвечает горячим отрицанием.

Очевидно, в дружбе этих двух женщин Настасья Л. подчинялась влиянию Марии С. как человека с более сильным характером; восхищалась ею, смотрела на нее с благодарностью как на свою избавительницу за помощь, оказанную ей Марией в стремлении избавиться от мужа и в сокрытии следов отравления. Каковы в точности были их взаимные отношения в период их дружбы, остается вопросом невыясненным ввиду щекотливости такого рода признания.

Перехожу к 5-й и последней категории – к отвращению от нормальных влечений, соединенному с половым извращением. Обратимся к примеру.

Наблюдение V. Лукерья Иванова (27 лет)

За участие в убийстве крестьянина Евграфа М. осуждена на 15 лет каторжных работ. Виновной себя не признает.

Никаких определенных сведений о наследственности и семье Лукерьи выяснить не удалось по причине нежелания Лукерьи отвечать на предлагаемые ей вопросы. Окольными путями известно лишь, что отец Лукерьи жив и что он хронический алкоголик. Внешность ее очень характерна – она поражает своим сходством с мужчиной: имеет развитый кадык, плоскую неразвитую грудь, хриплый и грубый голос, на фотографии запечатлена в мужской рубашке-косоворотке, волосы носит остриженными по-мужски – в скобку¹⁴. Лукерья неграмотна, в общении дерзка. Любит выпить.

Замужем не была. Половая зрелость у нее наступила в 13 лет. Беременна не была.

Кратко сообщу обстоятельства преступления, в котором обвинена Лукерья. Описание взято из судебного дела.

В октябре 188* года в селе К. скоропостижно скончался крестьянин Евграф М. с несомненными признаками отравления. У него внезапно начались понос и рвота, он поспешил в соседнюю избу к своему дяде Василию М. и объявил ему, что за завтраком, поданным ему его женою Аксиньей М., он съел один блин и выпил немного молока, то и другое показались ему горькими и противными. Он предложил своей жене попробовать блины и молоко, но она отказалась и тут же выплеснула молоко. Это дало Евграфу повод заподозрить ее в намерении его отравить. После смерти Евграфа его дядя Василий М. заявил в полицию о случившемся, и началось следствие. Аксинья вскоре призналась и на вопрос, кто ее сообщники, указала на Лукерью Иванову. По объяснению Аксиньи М., которое она дала при дознании, ее муж Евграф М., с которым она жила хорошо, не позволял ей дружить с Лукерьей Ивановой, пользовавшейся очень дурною славой во всем околотке и служившей поводом ссор и раздоров между мужем и женою. После долгих уговоров и убеждений со стороны Лукерьи Аксинья, которая во всем ей подчинялась, взяла у Лукерьи пузырек с какою-то жидкостью, получила от нее наставление, как поступать, и на следующий же день, приготавливая блины, влила в них часть содержимого пузырька. Поев этих блинов, ее муж Евграф заболел и в тот же день скончался. Судебно-медицинское вскрытие обнаружило в организме Евграфа несомненное присутствие мышьяка. Аксинья М. была обвинена в отравлении мужа, а Лукерья Иванова – в подстрекательстве к совершению этого преступления. Признавая себя виновною, Аксинья заявила, что, вливая отраву в блины, она знала, что дает мужу яд с целью лишить его жизни, по убеждениям и уговорам Лукерьи, хвалившей ей прелесть свободы и совместного с ней житья. Лукерья, наоборот, упорно от своего соучастия отрекается и говорит, что не знает, почему Аксинья на нее наговаривает: «Видаться я с ней видалась, но от скуки только, а дружбы у нас никакой не было». Впоследствии Лукерья изменила свои показания и попыталась оговорить дядю потерпевшего. Причастность Василия не подтвердилась, это было попыткой запутать дело. Упорное отрицание Лукерьей своей виновности привело следствие к необходимости произвести дознание у знавших ее людей об образе ее жизни и поведении с целью разъяснить степень ее участия в этом деле. Все опрошенные лица показали, что Лукерья была развратного поведения и предавалась пьянству. Из этих показаний выяснилось, что Лукерья подружилась с Аксиньей М. и постоянно у ней бывала. Евграф М., муж Аксиньи, тяготился постоянным пребыванием Лукерьи в их семье и не раз выгонял ее из своего дома. В итоге он запретил своей жене видеться и проводить время с Лукерьей. Это не остановило Лукерью: она стала караулить Аксинью на улице и виделась с ней в бане. Аксинья была молода, не развита и, несомненно, подчинялась бойкой и решительной Лукерье. В ходе дознания выяснился, например, такой эпизод. За несколько дней до отравления Евграфа между ним и женою случилась сильная ссора по поводу того, что Лукерья, поджидая на улице Аксинью, ходившую ко всенощной, провожала ее на обратном пути из церкви до дома и осталась ждать на улице, пока Евграф заснет. Утомившись долго ждать, она тихо постучала в окно. Аксинья осторожно встала с постели и вышла к ней. Затем выскочил из дому и Евграф, прогнал Лукерью, а жену свою побил и запретил ей вновь встречаться и разговаривать с Лукерьей. Однако через два дня обе женщины опять встретились в бане, где, согласно показаниям Аксиньи, она и получила от Лукерьи пузырек с отравой. Из этого можно заключить, что о встрече они заранее договорились. В деле есть также свидетельские показания о том, что дружба между Аксиньей М. и Лукерьей Ивановой всех удивляла и, в сущности, ничем не оправдывалась: Аксинья была совсем молодой женщиной (20 лет) из уважаемой зажиточной семьи, Лукерья же была гораздо старше (27 лет), известна во всем околотке как женщина кутящая, ведущая веселую жизнь и производящая «всякие непотребства».

Резюмируя все сказанное, мы приходим к заключению, что ранние и подневольные браки подталкивают к преступлению преимущественно тех женщин из крестьянской среды, которые в силу своей организации имеют оклонения от нормального развития.

Указанные отклонения могут выразиться:

1. В запоздалом развитии, характеризующемся поздним наступлением половой зрелости, сопровождаемом и другими физическими признаками вырождения: неправильностями в развитии костного скелета, аномалиями черепа, косоголовостью (plagiocephalia¹⁵), ранним зарастанием швов и родничков, порождающим остановку в развитии мозга, или, наоборот, несрастанием швов, уродливостью формы головы, аномалиями конечностей, асимметрией лица, неправильно растущими зубами, несрастанием кости твердого нёба, узким высоким нёбом, неправильностью ушей, заячьей губой¹⁶ и пр.

Антропометрическое измерение головы у молодых женщин, совершивших мужеубийство, показало, что размер их черепа меньше тех же размеров не только у законопослушных крестьянок, но и у других категорий нарушительниц закона, взятых из той же крестьянской среды. Это видно из следующей таблицы.

Из данных этой таблицы видно, что передне-задний головной размер у женщин с аномалиями полового чувства равняется 176,833 мм, но тот же размер несколько больше, например, у убийц по страсти – 177,937 мм; передне-задний размер головы также больше у убийц из корысти – 177,937 мм. Этот же размер у законопослушных крестьянок (средняя величина на основе 158 наблюдений) – 180,057 мм, следовательно, уже значительно больше. У образованных законопослушных женщин передне-задний диаметр головы равнялся 183,200 мм, что указывает на значительно бóльшие диаметры у представителей интеллигентных слоев населения. То же можно сказать и про горизонтальную окружность головы – она наименьшая (528,333 мм) у женщин, имеющих аномалии полового чувства.

2. Во временном понижении полового чувства, возникшем на почве истерии и сопровождаемом как физическими признаками вырождения, так и функциональными расстройствами, свойственными истерии: ограничением поля зрения, неправильной перцепцией цветов, дальтонизмом, изменением кожной чувствительности, повышением последней – гиперестезией или, наоборот, понижением – анестезией; присутствием болевых точек; затруднением дыхания, ощущением клубка (globus hystericus¹⁷), истерической рвотой, истерическим временным заиканием и прочим.

3. В полном половом индифферентизме, половом равнодушии, переходящем в отвращение в случаях насильственного сожительства.

4. В половом равнодушии, когда к нему присоединяется смутное стремление к лицу одинакового пола, которое еще не перешло в фактическое удовлетворение.

5. В отвращении от нормальных влечений, соединенном с половым извращением – явлением, к счастью, весьма редко встречаемым среди женщин.

Кроме указанных резко выраженных состояний, которыми объясняются некоторые случаи мужеубийств, совершаемых столь молодыми женщинами, в жизни нередко встречается одновременное совпадение нескольких причин, побуждающих к убийству, например, насильственный брак с сильно не нравящимся человеком, суровое обращение в новой семье, безвыходность положения и, наконец, известная степень нравственного притупления, при котором не осознается вся тяжесть содеянного преступления.

Но ранние браки всегда были и всегда будут, не без основания возразят мне. Особенно будут они в крестьянской среде, где брачный союз вносит в каждую семью если не прирост материального благосостояния в виде приданого, то во всяком случае прирост рабочей силы в виде новой пары рабочих рук. Бесспорно, ранние браки были всегда, но те последствия, которые они вызывали, не сознавались или приписывались другим причинам. Только близкое всестороннее изучение личности преступниц позволяет определить значение ранних браков с точки зрения криминальной антропологии.

Предостерегая от ранних браков, мы высказываем уверенность, что, во-первых, грядущее поколение, родившееся от субъектов, достигших более полного развития, от этого только выиграет в физическом отношении; во-вторых, уменьшится смертность детей в силу большей зрелости организма матерей; в-третьих, несомненно, уменьшится число мужеубийств, совершаемых в периоде временного полового равнодушия женами-подростками, еще не достигшими развития полового чувства.

Указывая на причины преступления в некоторых случаях ранних, особенно подневольных браков, мы руководствуемся тем обыденным практическим правилом, что тем проще облегчить любое тяжелое положение, чем яснее причины, вызывающие его. В данном случае нам кажется особенно важным, чтобы сведения о нежелательности чрезмерно ранних браков распространялись как можно шире в обществе. Половое чувство в жизни каждого человека играет, несомненно, важную роль; оно приравнивается некоторыми авторами к числу основных двигателей воли человека, и стремление к удовлетворению этого чувства ставится непосредственно после стремления человека удовлетворить голод. Питание необходимо для поддержания человеческого организма, говорят эти авторы, – удовлетворение полового чувства необходимо для продолжения рода человеческого, воплощающегося в потомстве. Не оспаривая значения полового чувства в жизни отдельного человека, мы позволим себе, однако, заметить, что обуздание в себе этого стремления является важным условием культуры и возвышения человеческой личности. Особенно печальны последствия слишком раннего начала половых отношений, свойственного нашей русской молодежи в противоположность английским юношам из образованных слоев населения, сохраняющим свою физическую чистоту до 20 лет. Среди английской молодежи школьного возраста заболевания сифилисом составляют величайшую редкость.

Заканчивая мой краткий очерк, замечу, что он также имеет целью поспособствовать выяснению роли криминальной антропологии в вопросах обыденной жизни. Очерк дает возможность увидеть, насколько в иных случаях бывают неправильными оценка преступлений и подведение их под рубрику предумышленных и вызванных злой волей. Молодая женщина, только что вышедшая замуж, безжалостно отравляет своего мужа, обдумывает и планирует, как все это привести в исполнение, как избегнуть подозрения; задолго до совершения отравления припасает яд – одним словом, демонстрирует явные признаки предумышленности. Этой преступнице всего 16–17 лет! Какая испорченная натура! Какое проявление злой воли! Можно ли ждать от нее исправления? Ее судят и ссылают на многие годы каторжных работ, рассчитывая таким образом наказать и исправить. В действительности же это несчастное, недоразвитое существо, нередко с честными задатками, отзывчивое к добру и имеющее лишь один прирожденный недостаток – отсутствие полового чувства. Это существо насильно заставляют проявлять чуждое ему чувство, истязают его постоянно приставанием в том же направлении, доводят до полной безвыходности и вызывают такое отвращение к виновнику постоянных мучений, что страдалица решается на все, лишь бы избавиться от мужа-мучителя, и, следуя примеру, практикуемому в ее среде, после более или менее долгих колебаний отравляет мужа. Что может быть несправедливее со стороны общества, подтолкнувшего недоразвитое существо на преступление; поставившего его в условия, делающие преступление единственным выходом из невыносимо тяжелого положения, – затем, после совершения преступления, взывая к справедливости, наказывать это несчастное существо?! Стоит только присмотреться к сущности дела, разобрать причины, вызывающие преступление, и не станет необходимости ни в каре, ни в возмездии, так как исчезнет и преступник и наказывать во имя справедливости будет некого. Выяснится, что перед нами недоразвитое существо, которому или надо дать время, чтобы его половые инстинкты развились нормально, или, в других случаях, лечить от истерии, или же просто оставить в покое, не навязывая ему насильно чуждого ему образа существования.

Цель, к которой стремится криминальная антропология, заключается в том, чтобы расследовать мотивы преступления, не применять ко всем преступникам, совершившим предумышленное преступление, ссылку и каторжные работы на меньшее или большее число лет, а рассматривать каждый отдельный случай; предупреждать заурядное повторение причин, обусловливающих преступления, как со стороны преступника – в форме предрасполагающих причин, так и со стороны общества – в форме вызывающих причин. Не могу не вспомнить по этому поводу сравнения, сделанного блестящим оратором профессором Энрико Ферри¹⁸, сказавшим, что однородность наказания за предумышленные уголовные преступления – ссылка и каторга на большее или меньшее число лет – похожа на то, как если бы в медицине от всех тяжких недугов предлагалось одно средство с видоизменением лишь дозы приема, например, от лихорадки назначаем 1 г хинина, от тифа – 2 г, от оспы – 3 г, от холеры – 4 г. Недостаток полового чувства не преступление, однако в конце концов всех женщин (кроме случая Лукерьи Ивановой), приведенных мною в качестве примеров, наказывали именно за то, что они не проявили этого чувства и выказывали сопротивление при насильственном навязывании им его проявления. Приведенные мною наблюдения касаются субъектов с неправильно развитым половым чувством, предрасположенных к преступлению при известных социальных условиях, хотя вне этих условий они могут остаться всю свою жизнь законопослушными людьми. Не выходя рано замуж или имея возможность прекратить ненавистные им отношения путем развода, эти жены-подростки, конечно, не сделались бы преступницами. Разбирая, с одной стороны, условия общественные, вызывающие преступления, изучая, с другой – причины, предрасполагающие к преступлениям, общество найдет возможность уменьшить число нарушений закона не путем угроз, возмездия и наказания, а путем разумного, гуманного отношения к слабым, к неустойчивым и ненормально развитым своим членам.

В жизни общества гигиена, указывая способы оздоровления жилищ, пищи, питья и прочего, предупреждает заболевания. Задача же криминальной антропологии – быть гигиеной преступности: изучая причины преступлений, предупреждать их повторение.

Вклад автора

Автор подтверждает, что полностью отвечает за все аспекты представленной работы.

Author's contribution

The author confirms sole responsibility for all aspects of the work.

Конфликт интересов / Conflict of Interest

Автор является членом редколлегии журнала Russian Journal of Economics and Law. Статья прошла рецензирование на общих основаниях / The author is a member of the Editorial Board of the Russian Journal of Economics and Law. The article has been reviewed on the usual terms.