Геоэкономика и неолиберализм: теория, методология, практика

Введение

Понятие геоэкономики не является однозначным, поскольку может рассматриваться как отрасль науки, как концепция формирования внешнеэкономической стратегии страны и как субъект международных отношений.

Геоэкономика как отрасль науки формируется под воздействием экономических, географических и политических факторов.

На глобальном же уровне геоэкономика, изучая международные политико-экономические отношения, основывается на исследовании взаимодействия вышеназванных факторов и их сочетании в стратегии развития государства. Такой подход позволяет рассматривать геоэкономику как концепцию внешнеполитической стратегии государства, опирающейся на объективное состояние международных экономических отношений на конкретном этапе развития страны. А при реализации целей и задач внешнеэкономической стратегии государства геоэкономика может формировать инструменты геоэкономической политики государства.

Геоэкономика как субъект международных отношений выступает внешним фактором суверенитета страны (экономического, финансового, технологического, информационного), проявляющегося в реализации внешнеэкономической стратегии и управлении экономической политикой для достижения национальных социально-экономических целей.

Изначально в геоэкономике значительную роль играл географический фактор. В силу этого именно экономическая география выступает субдисциплиной, описывающей и объясняющей абсолютное и относительное (по отношению к другим странам) местоположение экономической деятельности, а также потоки информации, ресурсов (природных и трудовых), товаров и услуг, которые органически связывают отдельные местные рынки, региональные и национальные экономики¹ (Смирнов, 2014). Она возникла в конце XIX в. в виде коммерческой географии, изучающей характер экономики страны и отношения между ее природной и кадровой базами. Таким образом, география производства определенных товаров была основана на конкретной фактологии, а не на экономических принципах. Однако в дальнейшем эта ситуация изменилась. Экономическая география, вдохновленная более ранними исследованиями А. Вебера (1926) и В. Кристаллера (Christaller, 1964), все больше внимания стала обращать на социально-экономическое развитие региона.

Новое поколение ученых в области экономической географии начало искать последовательные закономерности в экономическом ландшафте стран, где производители стали действовать рационально на основе имеющихся ресурсов, расположения своих рынков, транспортных издержек, связанных с перемещением этих ресурсов, в том числе мигрантов, готовой продукции и т. д. (Brenner et al., 2010). В дальнейшем географическое положение, его различие, вошло в предмет их исследований, поскольку экономические географы собирали и анализировали количественные данные о всевозможных производителях товаров для идентификации пространственных закономерностей и/или отклонения от них. В этой связи особое внимание уделялось описанию и разъяснению процесса принятия пространственных решений фирмами, трудовыми ресурсами, в том числе мигрантами. Этот подход стал основой так называемой региональной науки, которая была связана с государственной политикой и решением социально-экономических проблем (Coleman, 2013).

История геоэкономики развивалась на протяжении десятилетий и определялась важными геополитическими событиями и экономическими изменениями огромных масштабов. Одними из первых, кто начал изучать факторы геоэкономики, были представители исторической школы. Примером может служить теория Фридриха Листа об индустриализации и опоре на собственные силы².

После окончания Второй мировой войны заключение Бреттон-Вудского соглашения в 1944 г. стало важной вехой в установлении новой международной валютной системы и глобальных финансовых институтов, таких как Международный валютный фонд и Всемирный банк. Эти институты сыграли решающую роль в международных экономических отношениях и в стабилизации послевоенной мировой экономики.

В период холодной войны геополитическая напряженность между США и СССР изменила геоэкономику, при этом торговая и экономическая помощь использовались как инструменты политического влияния и для привлечения союзников по всему миру. Эдвард Люттвак еще в 1990 г. определил вектор движения к геоэкономике: «Все, похоже, теперь согласны с тем, что методы торговли вытесняют военные методы – с располагаемым капиталом вместо огневой мощи, гражданскими инновациями вместо военно-технического прогресса и проникновением на рынок вместо гарнизонов и баз» (Luttwak, 1990).

Многие экономисты сегодня соглашаются с позицией Э. Люттвака о том, что в условиях глобализации финансовые инструменты становятся приоритетным фактором геоэкономики. Доказательством чего является активное использование международными финансовыми институтами различных спекулятивных активов для успешного преодоления национальных барьеров государств (Туманян и др., 2018).

В последней четверти прошлого века глобализация экономики и мировых экономических отношений стала доминирующим явлением как результат развития неолиберальной политики и идей. Крах коммунизма в Восточной Европе и рост экономического неолиберализма привели к значительному увеличению глобальной торговли и экономической взаимозависимости между странами.

Основная идея неолиберализма, как резюмировал Дэвид Харви, заключалась в том, что «благосостояние человека может быть наилучшим образом повышено путем высвобождения индивидуальных предпринимательских свобод и навыков в институциональных рамках, характеризующихся сильными правами частной собственности, свободными рынками и свободной торговлей» (Харви, 2007. С. 144). На практике это означало приватизацию, дерегулирование и жесткую экономию производственных и финансовых ресурсов. После экономического спада 1970-х гг. неолибералы и их ведущие политики (М. Тэтчер и Р. Рейган), по сути, стремились обратить вспять капитализм всеобщего благосостояния, существовавший в начале XX в. Они начали массово «сокращать государство и уменьшать систему социального обеспечения» (Хайек, 2006. С. 226).

В дальнейшем приверженцы идей Хайека считали, что для того, чтобы избежать повторения «исторических» неудач, необходимо выстроить иные отношения между государством и рынком. В отличие от классического либерализма рынок будет рассматриваться не как естественная и отдельная сфера, а как «принцип, форма и модель» для государства. Как и кейнсианцы, неолиберальные мыслители поддерживали государственное вмешательство, но с целью сохранения рыночной конкуренции, которая, как считалось, является показателем либеральной демократии (Lemke, 2001. P. 193). Этот новый либерализм рассматривался как путь к стабильному послевоенному международному экономическому порядку: теоретически он признавал необходимость государственного вмешательства без ущерба для свободы личности (Slobodian, 2018. P. 128).

Вслед за изменениями, внесенными политиками, неолиберализм стал быстро распространяться и насаждаться во всем остальном мире. Он был глобализирован через международные финансовые институты, а также через политическое и экономическое давление, прежде всего США. Многие страны (в том числе Россия, Китай и др.) либерализовали свои экономики, чтобы приспособиться – по крайней мере, в некоторой степени и с переменным успехом – к новой глобальной системе. Это оказало глубокое влияние практически на все аспекты человеческой жизни. Действительно, как пишет Харви, неолиберальная идеология с тех пор «стала гегемонистской формой дискурса». Он продолжает, что это оказывает «всепроникающее воздействие на образ мышления до такой степени, что оно стало частью здравого смысла, которым многие из нас интерпретируют, живут и понимают мир» (Харви, 2007. С. 148).

Нобелевский лауреат М. Фридман в своей доктрине предполагал, что те, кто не сосредотачивается на акционерной стоимости, являются «невольными марионетками интеллектуальных сил, которые подрывают основы свободного общества в последние десятилетия» (Фридман, 2006), а социальная ответственность, например хорошее отношение к рабочим, кроме сосредоточения внимания на акционерной стоимости, равносильно тому, как если бы руководитель облагал налогом своих акционеров, «тратя их деньги» на свои личные убеждения. Он считал экономическую свободу (государство, которое не вмешивается в экономические вопросы) необходимой для политической свободы.

Несмотря на различия в подходах, в вышеупомянутых дискурсах неолиберализма есть важные совпадения. Все они разделяют убеждение, что неолиберализм является доминирующей мировой системой (Peck, &Tickell, 2002). Тем не менее некоторые авторы рассматривают его как корень системных форм глобального неравенства, которые, как считается, являются не столько результатом индивидуального выбора или ответственности, сколько фундаментально неравным распределением политической власти и ресурсов (Карнаух, 2003; Hilgers, 2011).

Таким образом, глобализация экономических отношений стала доминирующим явлением. Распад социалистического блока и рост экономического неолиберализма привели к значительному увеличению глобальной торговли и экономической взаимозависимости между странами.

В 1990-е и 2000-е гг. возникают новые геоэкономические проблемы, в том числе стремительный взлет Китая как мировой экономической державы, расширение международной торговли под опекой Всемирной торговой организации и ожесточенные научные дебаты о важнейшей роли финансовых институтов в современном мире (Holslag, 2016; Hsiung, 2009; Lee, 2020).

После глобального финансового кризиса 2008 г. геоэкономика претерпевает значительные изменения, связанные с пересмотром экономической политики и возрождением так называемого экономического национализма и протекционизма в некоторых регионах³.

В XXI в. геоэкономика приобретает центральную роль в силовых стратегиях государств. Это приводит к использованию экономических санкций, жесткой конкуренции за природные и технологические ресурсы, а также к возникающим геоэкономическим проблемам, таким как кибербезопасность и цифровизация экономики, и все это как конечная цель – укрепление национальной безопасности.

Цель настоящего исследования – выявление диалектического противоречия между геоэкономикой и неолиберализмом в условиях роста геоэкономической конкуренции и изменения характера международной экономической политики.

Достижению поставленной цели будет способствовать решение следующих задач:

– выявить многоаспектный характер понятия «геоэкономика» на основании историографического обзора литературы;

– показать суть конфликта между неолиберализмом и геоэкономикой на современном этапе и возможность его разрешения;

– определить основные инструменты геоэкономической политики.

Методология исследования

Долгое время в экономической науке не находили широкого применения качественные методы анализа экономических процессов и явлений. Основными инструментами исследований являлись статистические показатели, позволяющие количественно подтверждать тенденции и выявлять закономерности (Атаева, Овезмурадов, 2023). Сегодня все чаще на передний план выходят качественные методы, которые стали приобретать все большую популярность в плюралистической и так называемой гетеродоксальной экономике, т. е. там, где изучение экономических принципов рассматривается вне традиционных и общепринятых экономических школ⁴. Так, например, использование качественных методов необходимо для исследования природы конкретного экономического кризиса или закономерности, а следовательно, для понимания его сути, что крайне важно при разработке антикризисных и социально-экономических мероприятий (Стрыгин, 2015).

Есть три основных методологических аспекта, которые определяют значение качественных подходов к исследованиям.

Во-первых, качественные методы характеризуют диалектические отношения, которые складываются в процессе взаимодействия между объективной реальной общественной практикой и субъективными институциональными структурами.

Во-вторых, использование качественных методов позволяет погрузиться в глубину исследуемого явления или предмета, а значит, понять и объяснить скрытые стороны их сущности. Переход от понимания к объяснению позволяет сосредоточиться на причинно-следственных связях изучаемых отношений и явлений, представляя объективную реальность системой, основанной на правилах, существующих независимо от поведения экономических субъектов (индивидов).

В-третьих, методологическая «плюрализация» экономики посредством качественных, а также смешанных (междисциплинарных) подходов может обеспечить глубокое понимание экономических процессов.

Каков же вклад качественных методов в анализ конкретного экономического явления, тенденции, структуры, кластера, рынка и т. д., который позволяет провести адекватную экономическую политику в период многофакторности современных проблем? В этом контексте геоэкономическая политика представляет особый интерес, поскольку в настоящее время она претерпевает фундаментальные изменения. Характер изменений беспрецедентен, поскольку мировой экономический порядок значительно изменился за последнее столетие (особенно с момента возникновения диалектического противоречия между процессами глобализации и регионализации). Причины в следующем:

1. Изменения в практике хозяйствования представляют значительные проблемы для устоявшейся экономической политики, одновременно требуя творческих решений от экономистов как новой волны, так и старой школы. Решение этой проблемы и понимание того, как позиции геоэкономической политики согласуются с неолиберальными, индивидуальными парадигматическими перспективами и отношениями власти в обществе. Здесь можно выделить два аспекта: а) концептуализацию экономических отношений и б) перспективы экономической политики.
2. Экономическая политика (геоэкономика или неолиберализм) в ее многомерности и многонаправленности, вследствие расширения качественных подходов к исследованию, уделяет особое внимание нарративам об экономике и ее зеленом переходе. Здесь конкурентоспособность определяется на дискурсивном и институциональном уровнях. Практикапоказывает, что ранее устоявшиеся убеждения о связи между конкурентоспособностью и процветанием, а также современные существующие мировые экономические структуры подвергаются сомнению. В то же время возникают новые политико-экономические идеи и инструменты, которые включают в себя геоэкономическую логику. Циркуляция идей регулируется общественными отношениями, при этом политико-экономические интересы играют решающую роль, а институты создают зависимости от направлений решений (Пономарева, 2016).
3. Для понимания того, почему одни экономические субъекты (страны, регионы, фирмы) развиваются эффективнее, чем другие, важна не только оценка их экономической динамики. Большое значение приобретает качественный анализ происходящих процессов, чему способствуют применение качественных методов анализа ключевых показателей и индексов эффективности. Такой подход позволяет определить направление экономической политики в сторону геоэкономики или неолиберализма.

Таким образом, мы можем выделить три потенциальные роли качественных исследований в тенденциях современной экономике:

– во-первых, качественные исследования могут служить важным дополнением к количественным показателям экономических процессов. С качественной точки зрения экономика обладает лишь ограниченным пониманием своих объектов наблюдения, поскольку экономика и экономическая практика индивидуальных или коллективных субъектов часто предполагаются, а не тщательно изучаются. Исследования в первую очередь фокусируются на причинно-следственной связи между конкретными переменными и их эффектами;

– во-вторых, с учетом онтологической множественности социальной реальности качественные исследовательские подходы способствуют лучшему пониманию экономических процессов и их исторически обусловленного характера. Анализируя текущие события в современных обществах, качественные исследования дополняют критическую социальную науку и стремятся реинтегрировать традиционное понимание экономической науки в современную экономику;

– в-третьих, качественные исследования могут повысить рефлексивность академической экономической науки. Они опираются на размышления экономистов о собственной позиции по отношению к объекту своего исследования, тем самым повышая их осведомленность о властных структурах и институтах в рамках дисциплины, а также понимание связи между наукой и обществом и особой роли экономики в нем. Таким образом, качественные исследования предоставляют методологический инструментарий для адекватных и объективных объяснений и выводов о сущности протекания экономических процессов в современном развитии общества.

Результаты исследования

Конфликт между геоэкономикой и неолиберализмом

С методологических позиций в геоэкономике исследуются мероприятия, проводимые странами и их институтами, продвигающие и реализующие экономические интересы в конкретно сложившейся международной ситуации. При таком подходе геоэкономика является частью геополитики, поскольку экономические результаты зачастую способствуют достижению стратегических политических целей. Поэтому сегодня геоэкономика занимает важное место при проведении активной национальной стратегической политики во внешнеэкономической деятельности государства, выводя на передний план геополитические мероприятия (использование экономических санкций, жесточайшей конкуренции за ресурсы), а также необходимость своевременной реакции на периодически возникающие новые геоэкономические проблемы (Nölke et al., 2015). К последним можно отнести проблемы, связанные с внедрением и всемерным использованием цифровых технологий, кибербезопасности, цифрового «шпионажа», а также к другим негативным аспектам и последствиям цифровизации экономики. Конечная цель – укрепление национальной безопасности государства (Хлопов, 2020. С. 23).

Некоторые проекты крупных геополитических игроков (Китай, Индия, Европейский союз, США), по сути, можно отнести к геоэкономическим проектам.

Китай запустил инициативу «Один пояс – один путь» как амбициозный геоэкономический проект, который предполагает масштабные инвестиции в инфраструктуру в странах, расположенных вдоль сухопутных и морских путей, которые соединяют Китай с Европой, Центральной Азией, Африкой и другими регионами. Этот проект направлен на расширение экономического и политического влияния Китая, создание новых рынков для китайских компаний, установление более тесных дипломатических связей и гарантирование доступа к природным ресурсам.

Параллельно с предыдущей инициативой запущен проект «Сделано в Китае 2025», который представляет собой китайскую экономическую стратегию, направленную на то, чтобы к 2025 г. стать мировым лидером в высокотехнологичных секторах. Этот проект направлен на стимулирование инноваций и внутреннего производства в таких областях, как искусственный интеллект, робототехника, биотехнологии и устойчивые источники энергии, снижение зависимости от иностранных технологий, развитие отечественной промышленности и повышение глобальной конкурентоспособности, на укрепление связей и стимулирование экономического роста.

Индия также применяет геоэкономический подход к своим соседям и регионам. Проект «Соседство и региональные действия» предполагает расширение экономических связей со странами Южной и Юго-Восточной Азии, способствуя инвестициям и торговле. Индия особенно заинтересована в конкуренции с Китаем в регионе, установлении экономического и торгового партнерства, чтобы уравновесить влияние Китая.

Проект «Маусам» – инициатива Министерства культуры Индии, координируемая Национальным центром искусств Индиры Ганди (IGNCA) в сотрудничестве с Археологической службой Индии и Национальным музеем, целью которой является углубление понимания культурных ценностей. Проект исследует, как муссоны, морские пейзажи и культурные маршруты формируют взаимодействие, распространяя общие системы знаний, традиции и технологии вдоль морских путей; предполагает создание новых маршрутов и морских сетей, соединяющих прибрежные районы Индийского океана. Проект направлен на укрепление связей между странами бассейна Индийского океана, способствует более глубокому пониманию культурных ценностей и проблем, одновременно изучая национальные культуры в их региональном «морском» контексте.

Европейский союз стремится укреплять свои геоэкономические позиции: предполагает продвижение единого европейского рынка, создание мощного экономического блока, торговых соглашений и политики для формирования экономических отношений с другими странами. Кроме того, ЕС разрабатывает экономическую политику, ориентированную на технологический и экологический суверенитет, создание автономии в сфере искусственного интеллекта и перехода к зеленой экономике.

Проект «Глобальные ворота» – инициатива Европейского союза, запущенная с целью содействия развитию инфраструктуры по всему миру с упором на стратегические регионы ЕС и направленная на улучшение связей, разработку устойчивых инфраструктурных проектов и содействие торговле и инвестициям в партнерстве с другими странами и регионами, усиление присутствия ЕС на международной арене, расширение его экономических и торговых отношений и вклад в глобальное развитие путем продвижения высококачественных и устойчивых инфраструктурных проектов в таких секторах, как транспорт, энергетика и цифровизация. Инициатива является частью усилий ЕС, направленных на то, чтобы играть ведущую роль на мировой арене и укреплять экономические отношения с партнерами по всему миру.

Соединенные Штаты Америки используют геоэкономику для продвижения своих интересов и влияния. Это включает в себя использование экономических санкций для давления на враждебные режимы, такие как Россия и Иран. Кроме того, США стремятся укрепить свои экономические и торговые союзы, такие как трансатлантическое партнерство, для формирования глобальных норм и стандартов.

Проект «Закон о чипах»: закон 2021 г., направленный на укрепление полупроводниковой промышленности в США, снижение зависимости от других стран в производстве чипов, повышение национальной безопасности и стимулирование частных инвестиций в производство полупроводников. Закон обеспечивает существенное финансирование для строительства предприятий по производству микросхем в США и поощряет государственно-частное партнерство. Это критически важно, учитывая глобальный дефицит полупроводников и стратегическую важность этих компонентов для экономики и безопасности США. Короче говоря, Закон о чипах направлен на то, чтобы сделать страну более автономной в производстве полупроводников и укрепить ее внутреннюю промышленность.

Проект «План обновления инфраструктуры» – инициатива Правительства США – предполагает обновление инфраструктуры с целью модернизации транспортной сети, улучшения качества водоснабжения, инвестиций в источники чистой энергии и расширения доступа к высококачественному скоростному Интернету для оживления базовых структур, стимулирования экономического роста и создания новых возможностей трудоустройства.

Проект «Закон о снижении инфляции» также был инициирован Правительством США и направлен на борьбу с инфляцией и укрепление экономики. Он предполагает налоговые льготы и стимулы для компаний вместе с увеличением государственных расходов в таких областях, как инфраструктура, энергетика и образование, стремится снизить стоимость продуктов и услуг, особенно в контексте устойчивого развития энергетического сектора.

Перечисленные проекты показывают, что для достижения эффекта от реализации экономической политики страны недостаточно выстраивать ее только на общеэкономических принципах; в условиях глобализации необходимо также учитывать возможные последствия от наличия (или отсутствия) технологического суверенитета.

Геоэкономическая политика, направленная на обеспечение технологического суверенитета страны, прежде всего, связана со стимулированием и регулированием отечественных и иностранных инвестиций в новейшие технологии. Регулирование прямых инвестиций должно способствовать ускорению передачи новых технологий и промышленной реструктуризации за счет превышения темпов роста капиталовложений в технологические секторы экономики над темпами роста мировой торговли. В свою очередь, стимулирование инвестиций в разработку и реализацию высокотехнологичных проектов будет способствовать повышению общественной производительности труда, усиливая конкурентные позиции страны в геополитическом пространстве⁵.

Страны со слабой вовлеченностью в геоэкономические отношения (например, Швейцария, Австралия, Новая Зеландия, Япония) демонстрируют обратную тенденцию: стремление к протекционизму и сохранению «экономического изоляционизма». Это сторонники так называемого нового меркантилизма: защищая собственное производство, можно обеспечить развитие местного бизнеса и поддержать современное высокотехнологичное отечественное производство⁶. Критики же «нового меркантилизма» полагают, что защита неэффективных отраслей и технологий может привести к рыночным диспропорциям, в том числе и на макроуровне, а также к торговым конфликтам между странами (Гладкий, Писаренко, 2013).

При разных подходах стран к экономической политике очевидно, что их геоэкономическая стратегия должна разрабатываться и реализовываться с учетом конъюнктурных изменений и степени участия страны в геоэкономических и геополитических процессах, что способствует балансу государства между глобальным и региональным развитием⁷ (Herman, 2022).

Поскольку в экономической и политической жизни многих стран продолжают господствовать неолиберальные идеи и концепции, то возникает своеобразный конфликт между геоэкономикой и неолиберализмом, выражающийся на практике в диалектическом противоречии: с одной стороны, продолжается процесс глобализации, с другой – регионализации. Каждый из этих процессов имеет свои преимущества и издержки (Alamy & Dixon, 2021). Так, благодаря глобализации санкции становятся менее эффективными, а вероятность экономических кризисов возрастает. Тогда как при регионализации страна может проводить эффективную социально-экономическую политику и сбалансированную внешнеэкономическую деятельность, но при этом становится более чувствительной к внешним санкциям.

Как известно, концепция неолиберализма проповедует минимизацию государственного вмешательства в экономику и функционирование свободной конкуренции и рынков. Другими словами, в основе методологии неолиберальной теории лежит концепция достижения экономической эффективности и экономического роста через свободное движение капитала и защищаемой конкуренции (Aalbers, 2013). В постулатах неолиберализма экономика как базисный элемент общества имеет первостепенное значение и определяет геоэкономическую политику государства. Ее конечная цель – экономический рост и развитие, а все остальные мероприятия – это средства достижения этой цели.

В геоэкономике же методология исследования базируется на сложных процессах взаимодействия различных факторов (экономических, пространственных и политических) во внешней деятельности. Она призвана найти механизм разрешения проблем с учетом политико-экономических последствий этих решений (Angel et al., 2020). Если в неолиберализме концепция национальной безопасности государства практически находится на задворках социально-экономической политики, то в рамках геоэкономики она имеет первостепенное значение (Collier, 2011; 2012). Другими словами, концепция национальной безопасности – это конечная цель, а экономика – одно из средств достижения этой цели.

Таким образом, неолиберализм отдает приоритет экономике, а геоэкономика, не отрицая значимости экономики, – комплексу факторов, влияющих на геополитическую мощь страны. Конфликт между двумя методологическими подходами возникает тогда, когда неолиберальные стратегии свободных рынков и неограниченной конкуренции сталкиваются с соображениями национальной безопасности в рамках геоэкономики.

В настоящее время в условиях растущей конкуренции в глобальном масштабе наблюдается тенденция пересмотра и переоценки многими странами постулатов неолиберализма в пользу геоэкономических идей, таких как поиск самодостаточности в критически важных секторах экономики и защита стратегических ресурсов и отраслей (Третьякова, 2010; Gertz & Evers, 2020). Геоэкономика пытается найти альтернативу неолиберализму. Это становится очевидным в таких мерах, как торговые тарифы, экспортные ограничения и контроль за иностранными инвестициями и т. д.

Инструменты геоэкономической политики

Сегодня все чаще применяются различные экономические, политические, административные и финансовые инструменты и стратегии, способствующие ускорению геополитической динамики. К ним можно отнести субсидии и тарифные барьеры, политику поощрения и санкций, а также превращение экономики в объект уже геополитической конкуренции (Игнатьева, Исаев, 2018. С. 12). В настоящее время любой инструмент геоэкономической политики может быть адаптирован к внешнеэкономическим и политическим задачам, поэтому список ее потенциальных инструментов является открытым. Инструменты внутренней экономической политики также могут иметь геополитические последствия, даже если они используются без учета геополитических целей⁸. Таким образом, поскольку геоэкономические инструменты используются для целей, связанных не только с геоэкономикой, но и с геополитикой, возникают некоторые трудности их применения с учетом целей внешнеполитической деятельности. Эта двусмысленность может быть полезна, когда государства хотят оказать экономическое давление на другие страны, но при этом сохраняют определенный уровень внешнеэкономических и политических отношений или во избежание претензий со стороны ВТО и других подобных организаций⁹.

Возникают экономические войны, которые иногда проводятся как элемент открытого конфликта (военного и политического). Экономическая составляющая таких конфликтов, безусловно, важна, а геоэкономическая политика в этом контексте является дополнением, а не заменой других инструментов конфликта. Можно отметить, что меркантилистские экономические идеи (Helleiner, 2021) также могут служить поводом для всевозможных конфликтов, хотя и в этом случае инструменты геоэкономической политики используются для достижения экономических целей.

Возникают важные вопросы, связанные с пригодностью и эффективностью инструментов геоэкономики для достижения целей внешней политики и безопасности. В научной литературе по международным отношениям достаточно давно ведутся дебаты об эффективности экономических санкций как инструмента внешней политики (Hufbauer et al., 2009). Так, например, санкции часто критикуют за их неэффективность, особенно в тех случаях, когда они не изменили поведения со стороны подсанкционных стран. Это, в свою очередь, часто рассматривается как пример более широких ограничений масштабов и потенциала геоэкономического государственного управления (Petri, 2021). Однако более широкое прочтение, предложенное Д. Болдуином, показывает, что санкции могут быть эффективными в плане подачи сигналов или наложения расходов на других участников (Baldwin, 2003). Санкции также могут быть менее дорогостоящими, чем такие альтернативы, как открытая война. Например, санкции в отношении Ирана могут не привести к достижению целей США и ЕС в отношении его ядерной программы, но, вероятно, обойдутся дешевле, чем военные действия, независимо от их эффективности. Продуктивность и эффективность инструментов геоэкономики необходимо оценивать в конкретном стратегическом контексте.

Инструменты торговой политики, такие как тарифы, квоты, антидемпинговые и компенсационные пошлины и субсидии, могут использоваться как в геоэкономических, так и во внутренних экономических и политических целях. Важным инструментом в геоэкономике является введение высоких тарифных барьеров, таких как импортные пошлины. Они используются как ответные меры на политику других стран или как инструмент влияния на международную торговлю.

Поскольку выгоды от торговли являются взаимными, ограничения на торговлю становятся дорогостоящими для обеих сторон. Эти издержки являются причиной того, что многосторонние торговые правила и торговые соглашения направлены на ограничение их использования. Однако соображения внешней политики и безопасности могут перевешивать соображения экономических издержек. Например, относительно недавние ограничения Китая на импорт из Австралии железной руды, вероятно, нанесли ущерб китайским производителям и потребителям, чьи интересы были принесены в жертву целям внешней политики Китая.

Многие страны стали использовать экономические субсидии как один из основных способов поддержки национальных стратегических отраслей с целью получения конкурентных преимуществ в ключевых секторах экономики – новейшие технологии, энергетические ресурсы и современное производство. Прежде всего, это приводит к стимулированию экономического роста, но может иметь и важные геополитические последствия, поскольку страны, субсидирующие свою промышленность, могут занять лидирующие позиции в мировых секторах, влияя на баланс сил на международной арене (Смирнов, 2014. С. 26).

Подход, связанный со стимулирующими преференциями или же со сдерживающими ограничениями, предполагает их использование для воздействия на другие страны. Например, стимулы могут включать благоприятные торговые соглашения, финансовую помощь или доступ к рынкам, в то время как ограничениями могут быть экономические санкции, торговые ограничения или даже дипломатическое давление.

Контроль над входящими и исходящими иностранными инвестициями является еще одним инструментом геоэкономической политики. Страны иногда пересматривают как объемы иностранных инвестиций, так и их структуру по отношению к конкретной стране. Например, относительно недавно США и Китай провели фильтрацию иностранных инвестиций в ответ на возросший их профиль в обе страны, а также чтобы сбалансировать экономические выгоды с учетом проблем экономической безопасности (Lee et al., 2018).

Можно в качестве инструмента отметить и иностранную помощь. Государство, которое ее предоставляет, как правило, преследует внешнеполитическую цель, а также использует этот инструмент для мотивации экономического развития. Например, помощь Австралии в южной части Тихого океана, хотя и преследует цель содействия экономическому развитию, также направлена на то, чтобы обезопасить регион от влияния внешних сил, таких как Китай. Неудивительно, что и Китай рассматривает свою официальную помощь другим странам в целях развития таким же образом.

Еще одним инструментом является геоэкономическое принуждение. Периодически возникают ситуации, когда страна вполне способна мобилизовать свой значительный (при наличии) экономический потенциал для достижения своих геополитических интересов, при этом эффективно используя геоэкономическое принуждение как инструмент государственного управления.

Крупнейшие экономические державы мира осознают риски, связанные с переходом к экономическому порядку, в котором правила имеют меньшее значение, чем властные мероприятия. Поэтому страны начинают активно устранять свои экономические и финансовые уязвимости¹⁰.

Геоэкономическая политика принуждения может иметь как негативный, так и позитивный характер. Негативная политика направлена на преднамеренный выход (или угрозу выхода) из традиционных торговых и финансовых отношений для достижения более широких внешнеполитических целей (Jaeger, 2022. P. 9). Позитивная политика предлагает (или обещает обеспечить) углубление экономических и финансовых отношений. Все геоэкономические меры так или иначе влекут за собой издержки или приносят выгоды. Например, ужесточение экспортного контроля может быть направлено на изменение поведения страны-объекта, а может просто лишить другую страну (или компанию) доступа к передовым технологиям, что соответствует цели замедления технологического развития этой страны или ослабления ее национальной безопасности.

Геоэкономическое принуждение существует в двух формах: непосредственно принуждение и сдерживание. Принуждение направлено на то, чтобы заставить другую сторону предпринять определенные действия. Сдерживание же состоит в том, чтобы убедить другую сторону воздержаться от совершения определенных действий. Соответственно, сдерживание можно осуществлять: а) путем отрицания (лишения принуждающего лица возможности или выгод от его собственной геоэкономической деятельности) или б) путем наказания (причинения неприемлемых издержек принуждающему субъекту). Как показывает практика, принуждение осуществить труднее, чем сдерживание. Одна из причин этого, по нашему мнению, может заключаться в том, что страны, принимающие целевые решения, могут с большей неохотой признать потерю, чем отказаться от выгоды. Поэтому они будут сопротивляться изменению своей политики, несмотря на значительные экономические потери.

Заключение

Современные процессы, происходящие в мировых глобальных отношениях, носят системный, цивилизационный характер. Они проявляются из глубинных противоречий, возникающих в ходе развития общественно-экономических отношений. Попытки стран бороться с этими недостатками приводят к соперничеству, в том числе двух глобальных подходов: неолиберального и геоэкономического. Между этими концепциями возникает диалектическое противоречие, которое связано с продолжающимся господством неолиберальных идей, не позволяющих полностью реализовывать геоэкономическую политику в условиях современных тенденций и закономерностей развития мировой экономики. Несмотря на сохраняющиеся неолиберальные идеи и подходы, в практике большинства стран рассматривают геоэкономику как важный фактор геополитической конкуренции. Здесь верховенство принадлежит новейшим технологиям и динамическим инновациям, которые играют центральную роль в глобальном влиянии. Это можно увидеть на примере промышленной политики стран при продвижении стратегических секторов, обеспечении автономии в таких важных областях, как искусственный интеллект и кибербезопасность. Наконец, геоэкономика стала важной составляющей внешнеэкономической политики, поскольку страны конкурируют за превосходство и влияние не только в экономике, но и других сферах.

Таким образом, можно констатировать, что по мере усиления соперничества между крупными в экономическом отношении странами использование геоэкономики будет только возрастать. Какая концепция (геоэкономика или неолиберализм) в итоге окажется доминирующей в долгосрочной перспективе, покажет практика.

Вклад авторов

Все авторы внесли равный вклад в написание статьи на всех этапах исследования

The author’s contributions

All authors contributed equally into writing the paper at all stages of the research.

Конфликт интересов / Conflict of Interest

Авторами не заявлен / No conflict of interest is declared by the authors